.jpeg&w=2560&q=80)
История MB&F (Maximilian Büsser & Friends) — это не летопись бренда, а манифест против скуки, написанный шестерёнками и турбийонами. Основанная в 2005 году Максимилианом Бюссером, бывшим гендиректором Harry Winston, компания создаёт не часы, а «механические скульптуры» — дерзкие, иррациональные, словно материализовавшиеся детские фантазии о космических кораблях и роботах. «Почему часы должны быть круглыми? Почему у них всего две стрелки? Кто вообще придумал эти правила?» — бросил вызов индустрии Бюссер, выпустив дебютную модель Horological Machine No.1 (HM1). Так началась революция.
Как дипломатский сын стал часовым бунтарём
Макс Бюссер вырос в Женеве, окружённый элитными часами. Его отец, швейцарский дипломат, водил сына на экскурсии на заводы Patek Philippe и Audemars Piguet. Но вместо восхищения мальчик чувствовал тоску: «Мне казалось, будто часы заперли в золотую клетку традиций». В 1990-х, став инженером, он присоединился к Jaeger-LeCoultre, а затем возглавил Harry Winston Rare Timepieces, но внутренний бунт лишь креп. В 2005-м, заложив дом и продав машину, Бюссер создал MB&F — компанию-антипод. Её девиз: «Время — это побочный эффект».
HM4 Thunderbolt — часы, взорвавшие индустрию
В 2010 году MB&F представила HM4 Thunderbolt — часы-истребитель с корпусом из титана и сапфира, двумя циферблатами (время и запас хода) и «топливными трубками» из горного хрусталя. Механизм требовал 311 деталей, а дизайн напоминал чертежи из фантастического романа. Критики язвили: «Это технический онанизм!». Но 100 экземпляров раскупили за неделю по $200 000 каждый. Секрет? Бюссер открыто заявил: «Это не для ношения — это для любования. Как картина Пикассо, которую вы носите на запястье».
Legacy Machine — деконструкция классики
В 2011-м MB&F выпустила Legacy Machine No.1 (LM1) — модель, где классические элементы превратились в абсурд. Парящий над циферблатом балансовый мост, стрелки, вращающиеся в разных плоскостях, и турбийон, выставленный как музейный экспонат. «Это похоже на то, как если бы Дали переосмыслил Breguet», — писал Forbes. Но за эпатажем скрывалась глубина: LM1 использовала технологии карманных часов XIX века, переработанные через призму квантовой физики. Коллекционеры оценили парадокс — лимит в 300 штук разлетелся, как горячие пирожки.
Философия MB&F — «Друзья важнее гениев». Каждую модель создаёт команда из инженеров, художников и учёных, которых Бюссер называет «творческими анархистами»:
Стивен МакДонелл превратил HM6 Space Pirate в «космическую медузу» с турбийоном под сапфировым куполом. Идея родилась после марафона Звёздных войн.
Эрик Жируар создал LMX — часы-головоломку, где циферблат разбирается, как Lego. Вдохновение — детские воспоминания о разобранных отцовских часах.
L’Epée 1839 помогла создать Starfleet Machine — настольные часы-космическую станцию с запасом хода 40 дней.
Скандалы как ДНК бренда
MB&F не просто нарушает правила — она издевается над ними. Модель HM9 Flow (2022) с двигателем, напоминающим сердце киборга, и разделённым циферблатом вызвала хайп: «Зачем платить $480 000 за часы, которые сложнее читать, чем теорию струн?». Бюссер парировал: «Мои часы — для тех, кто покупает Пикассо, а не постеры IKEA».
Апофеозом стал 2018 год, когда Legacy Machine Split Escapement получила награду GPHG. Традиционалисты взорвались: «Это пародия на часовое искусство!». В ответ Бюссер устроил выставку в Милане, где часы висели рядом с титановыми механическими пчёлами.
В 2023-м MB&F представила LM Sequential EVO — хронограф с двумя турбийонами, синхронизирующимися через магнитное поле. Для разработки пригласили физика из CERN, изучавшего столкновения частиц в БАК. «Это машина для путешествий в параллельные вселенные», — пошутил Бюссер. Но шутка стала реальностью: первые 12 экземпляров купили владельцы SpaceX и Neuralink.
Философия MB&F: 7 принципов
«Будь ребёнком» — если дизайн не вызывает восторга, как в 10 лет, он не стоит работы.
«Друзья > гении» — только коллаборации дают безумные идеи.
«Нет — это начало» — каждый скептицизм подпитывает инновации.
«Ручная работа — священна» — даже в век роботов.
«Цена — не оправдание» — роскошь должна шокировать.
«Технологии — слуги, не боги» — турбийон может летать, как НЛО.
«Скука — смерть» — лучше взорвать завод, чем выпустить скучные часы.